Близится Великий Праздник – День Воздушно-Десантных войск!
Но есть еще и те, кто незаслуженно надевают форму и празднуют этот Праздник.
Бесят даже не повара и писари из ВДВ – они хоть срочниками служили и их где-то понять можно: солдат и в Африке солдат, что с пацана молодого взять? А бесят такие деятели, как например, военные прокуроры или дознаватели, которые даже в армии не служили, но теперь носят петлицы и погоны ВДВ. А спросишь такого «десанщика», какого фига он своим изнеженным телом знамя ВДВ позорит, начинает объяснять, что он где-то там давно служил в гарнизоне и стоял на денежном довольствии в полку ВДВ. То есть, чувачело просто получал зарплату в финслужбе десантного полка, но теперь считает себя десантником… И таких «прилипал» еще кучи: особисты, финансисты, тыловики…
«Прилипалы» ненавидят Настоящих Десантников, потому что они понимают, что они — ряженные.
О чем же говорят за праздничным столом такие ряженые «десанщики»?
Конечно же, о прыжках с парашютом! И у них обязательно на звонке мобильного «Расплескалась синева»…И здесь – опппа! – первый их прокол!
Как это не покажется странным, но для многих Настоящих Десантников слово «прыжок с парашютом» вызывает только тошноту.
Десантирование с парашютом – это один из 33 способов вывода войск в тыл проклятым врагам. А есть еще пеший способ, морской, надводный, подводный, надземный, подземный, на воздушном шаре, на дельтапланах, на ракетах и т.д. Но нет же, парашют возведен в ВДВ в ранг основного средства.
А есть еще такая воздушно-десантная служба — ВДС. Это сборище прапорюг и офицериков, которые отвечают за сохранность парашютов. Прыгают в армии только зимой и летом. Поэтому весной и осенью эта шобла из ВДС бухает и их не видно, и не слышно. Но когда начинается пора прыжков, то даже самый пропитой прапорюга из ВДС строит из себя «принца датского»! Ну, пока ему морду не набьешь.
Почему прыжки с парашютом вызывают у многих десантников омерзение и тошноту? Страх тут не при чем: парашют раскрывается всегда. Но организация прыжков…
Если ты – штабная крыса и прыгаешь один, то, конечно все хорошо: получил свой парашютик, прыгнул один и ушел. А что такое прыжок с парашютом в составе роты, когда тебе 50 человек выводить на прыжки?
Вот стандартный прыжковый день в полку. Самолеты или вертолеты прилетают, например, к 9 утра.
Подъем для личного состава роты – в 2 часа ночи. В 3 часа – завтрак. С 3 до 6 утра – получение парашютов на складе. Почему так долго? Ну, пока прапора ВДСники соизволят прийти, пока откроют склады… А рот в полку – 10 или 12. Вот все по очереди и получают… В 7 утра – рота на аэродроме. Одевание парашютов, разбивка личного состава по росту-весу, проверка на старте, правильно ли все надето, построение по «кораблям»…
Что такое «корабль». Ну, например, в самолет Ан-2 вмещается 10 парашютистов. Вот эти 10 десантников называются не «шоблой», не «командой», а – «кораблем». В вертолет Ми-8 вмещается 16 парашютистов, то есть, «корабль» для вертолета – 16 человек и т.д.
Вот всю прыгающую толпу и разбивают по «кораблям».
И потом «корабли» стоят и ждут, когда прилетят самолеты-вертолеты…
Это хорошо ждать летом. А зимой на морозе по несколько часов стоять в парашюте каково, когда весь стянут лямками-карабинами? Отдельные солдаты-тормоза, обеспеченные валенками, теплыми портянками, теплым бельем, зимней формой, меховыми рукавицами умудряются обморозить себе руки или ноги. Потому что такое тормозное ОНО будет стоять в парашюте, но не догадается пошевелить для разогрева ни руками, ни ногами. А ты потом, как командир, за обмороженный пальчик этакого солдата-дебила, который не заботится о своем здоровье, получишь двадцать выговоров или служебное несоответствие…
Ладно, за четыре пять-шесть часов полк успевает «отпрыгать». Но никто с прыжковой площадки не уходит, потому что еще будет сбор всех офицеров, чтобы услышать, кто сегодня самый тупой.
В 15-16 часов рота приносит парашюты на укладку. Это если летние прыжки и без дождя. А если зима или дождик и купола хоть немного сырые – сушка парашютов на складе: парашюты все вытаскиваются, развешиваются и сушатся под воздействием тепловой пушки…. Одна сушилка на весь полк… Сушка заканчивается часа через три… Выставляется охрана, обед. У солдат. Офицерам есть не обязательно.
Укладка парашютов в составе роты, проходит часов пять. Потому что парашют укладывается в 6 этапов, каждый этап должен проверить офицер ВДС. Этот офицер один на два батальона и у него то совещания, то ужин… Да, так и гнусавит офицерик ВДС: «Ну, я же не могу, не жрамши, проверять укладку!» Приходит он проверят этап укладки, а какой-нибудь солдатик не так уложил или к верху задницей показал парашют… Опять все ждут…
Одним словом, в час ночи следующего дня парашюты сданы на склад. Но в два ночи опять подъем на следующий прыжок…. И вот такая круговая колготня каждый день, пока каждый солдат не выполнит 6 прыжков за год.
В роте никогда не бывает 100 % личного состава: кто-то в отпуске, кто-то в наряде, кто-то болен… И вот ты, как командир роты встаешь каждый день в 2 часа ночи и ходишь на прыжки, водишь по одному-два своих солдата, пока все не выполнят программу…
А еще есть укладка зимой на плацу… А еще есть обязательная предпрыжковая подготовка… И все это только ради трех минут полета?
«Ты что меня не поздравляешь? Я же прыгнул с парашютом!» — говорят отдельные деятели. Да при чем тут прыжки с парашютом и ВДВ? Прыжки с парашютом – это полная фигня! ВДВ это плечи, стертые РД до костей, это сбитые ноги, которые идут уже сами по себе, это второе дыхание, это белый «комок» от соли!
